и остановил выбор на концерте советской песни. Все остальное было гораздо хуже. Это в XXI веке народ привык, что в новогодние дни по телеку наперебой показывают комедии старые и новые, разные юмористические программы и мультики. В СССР 1980-го года все было гораздо суровее и проще. Ведь 31 декабря — это почти обыкновенный рабочий день. Да и каналов — всего четыре, один из которых учебный.

Ладно. Концерт так концерт. Все ж веселее. Выкрутив рукоятку громкости почти до конца, я тоже отправился на кухню помогать. Жена обрадовалась моему появлению, вручила нож и велела нарезать овощи и другие ингредиенты для салатиков. Теперь стучал ножом по разделочной доске я. Благодаря тому, что я подключился, Илга высвободилась для более квалифицированной и тонкой работы.

Через полчаса в духовке газовой плиты уже томился гусь фаршированный черносливом, а на сковородке шкворчало мясо по-французски и варилась картошка. Мои усилия тоже не пропали даром. Нарезанных мною картошки, морковки, соленых огурцов, вареных яиц и прочего должно было хватить на пару тазиков разных салатов. Впрочем — вполне традиционных советских: оливье и мимозы. Осталось нарезать сыра и колбасы для закусок и можно было счесть свою миссию завершенной. По крайней мере — кухонную ее часть.

Мне еще надо было перетащить с кухни стол и скамейку, и помочь Илге накрыть на стол. Впрочем, ей еще предстояло довести все блюда до ума и красиво их разложить. Так как я временно освободился, то отправился в большую комнату, чтобы спрятать под елочкой подарки. И обнаружил там полиэтиленовые мешочки, видимо, с той же целью заготовленные моей сожительницей. Пришлось мне почесать репу, чтобы придумать, как упаковать то, что заготовил я.

Хорошо, что Илга с прибалтийской аккуратностью снабдила каждый мешочек ярлычком с именем одариваемого. Те безделушки, что купил для Витька, его конспиративной бабы и Кеши, я ничтоже сумняшеся засунул в мешки с соответствующими ярлычками. Свой я трогать не стал, хотя меня и разбирало любопытство, что же там? Озадачило меня другое. Во-первых, для себя мешочка Илга не заготовила, и мне надо было найти вместилище для коробки с духами. А во-вторых, под елкой было на два мешочка больше. На одном было написано «КИРЮШЕ», а на другом «АКСИНЬЕ МАРЕЕВНЕ».

Та-ак, а у нас, оказывается, на два гостя будет больше! И это еще полбеды. Беда в том, что в компании взрослых окажется еще и ребенок. И не просто ребенок, а страдающий детским церебральным параличом. Что же это будет за новогодняя вечеринка? Вместо елки все будут плясать вокруг больного ребенка? Нельзя что ли было навестить пацаненка дома? Подарить ему кулек с конфетами и мандаринкой. Спеть «В лесу родилась елочка…». Своих детей у меня не было, по крайней мере пока, и опыта общения с ними, не считая школьников, тоже. И признаться, начинать его приобретать в новогоднюю ночь не хотелось.

— Извини, Илга, — сказал я, вернувшись на кухню, — я тут заглянул под елку и нашел там два мешочка с именами твоего подопечного и его бабушки…

— Да, я пригласила их в гости, — ответила она, вытирая вспотевший лоб тыльной стороной ладони с зажатым в ней ножом.

— Как ты представляешь больного ребенка в нашей компании?

Она улыбнулась.

— Не беспокойся! Я их пригласила на завтрашний вечер.

— Уф, — выдохнул я. — Кстати, у тебя не найдется еще одного мешочка для подарка?

— Найдется, — ответила Илга, — посмотри в моей сумочке. Она в спальне.

Я кивнул и отправился на поиски сумочки. Та и в самом деле лежала в спальне, на подоконнике. Открыв ее, я сразу обнаружил свернутые в рулончик непрозрачные мешочки. Мне бы этим и ограничиться, но я не мог ни на минуту забыть о том, что моя сожительница не просто так объявилась в этом городе и ее работа в садике для детей с нарушениями речи, лишь ширма для подлинной, неведомой мне работы в интересах государственной безопасности. И потому я копнул чуть глубже.

Ничего особенного я не обнаружил. Всего лишь импортный диктофон и блокнот. Как ни подмывало меня послушать, что записано на диктофоне, наглеть я не стал. А вот в блокнот заглянул. И ничего не понял в записях — сплошные цифры и сокращения. Я аккуратно вернул все туда, откуда взял. Захватил только один мешочек, в который и уложил подарок к Новому году. Никаких особенных мыслей по поводу находки магнитофона и блокнота у меня не было. Не мое это дело. Хотя, если сии атрибуты являются частью государственной тайны, не слишком ли беззаботно Илга к ним относится?

Пришло время перетаскивать нашу кочующую мебель с кухни в большую комнату, а потом и накрывать на стол. Итог нашей совместной работы выглядел внушительно. Время уже подходило к девяти часам, скоро должны начать появляться немногочисленные гости. Илга скрылась в спальне, чтобы наряжаться и прихорашиваться. Мне тоже стоило приодеться. В начале десятого раздался звонок в дверь. Я пошел открывать. За дверью стоял Витек, за спиной которого маячила его сожительница по оперативной необходимости.

— С Наступающим! — заявил с порога трудовик и вручил мне авоську с бутылками и какой-то снедью. — Знакомьтесь! — Он пропустил в прихожую свою якобы жену. — Фрося!

— Да мы вроде знакомы, — хмыкнул я и все же назвался: — Саша.

— Ефросинья, — отозвалась та.

— Проходите!

Курбатов сбросил свое поношенное пальтецо, а его сожительнице верхнюю одежду галантно помог снять я. Витек вынул из кармана моток провода с крошечными разноцветными лампочками.

— Вот, принес гирлянду, — сообщил он. — Извини, что поздновато…

— Ничего, — отмахнулся я. — До наступления Нового года еще почти два часа…

Трудовик кивнул и деловито направился в большую комнату. Я поволок авоську с приношениями на кухню, а Фрося увязалась за мною.

— Ой, а вас тут и стола-то нету! — простецки удивилась она.

— Есть, — ответил я, — но он сейчас в большой комнате.

— В зале, что ли?

— В ней.

— Ладно, — буркнула она, отняла у меня авоську и принялась извлекать из нее содержимое. — Пойло забери, — продолжала сожительница Витька, вручая мне две бутылки — одну «Столичной», а другую — «Киндзмараули». — Остальное я сама разберу… Хозяйка-то твоя где?..

— Прихорашивается.

— А-а, ну молодец…

Я потащил пузыри в «залу». Там Курбатов уже умудрился намотать свою гирлянду на полковничий подарок и огоньки ее и впрямь добавили новогоднего